рассказ #Деймос#

- Погоди, посиди ещё немного! - тихий голос.
- Я должен идти.
- Нет. Ты останешься здесь столько, сколько я скажу, - в голосе проскользнула
металлическая нотка. Блеснули в нехорошей улыбке мелкие ровные зубы. Клыки были чуть
больше, чем должны были быть.
Кажется, я себя переоценил - страх медленно оживал внутри, по спине пробежали
мурашки. Я огляделся - до ближайшей людной улицы минут десять, это если бежать изо
всех сил. Шансов успеть очень мало, значит надо тянуть время.
- Почему я должен тебя слушаться?
- Потому что я так сказал. Мне так хочется.
Он изящно пожала плечами и стала обходить меня по кругу, медленно, как хищник
обходит добычу. Я не стал поворачиваться за ней, на мгновенье закрыла глаза,
прислушиваясь к своему телу. Драки не избежать - назревало осознание беды, и сердце
забилось чуть быстрее. Это был не первый случай в моей жизни, когда приходилось
защищать себя, причиняя кому-то боль. Я пошевелил пальцами, разминая замерзшие
ладони. Ещё мгновенье - и они превратятся в кулаки. На ногах старые сапоги - в них
холодно, но сейчас лучшей обуви и пожелать было нельзя - через тонкие подошвы я
чувствовал каждый камушек на земле. Чем лучше ты ощущаешь окружающую среду, тем
больше шансов победить.
- Это не аргумент.
Незнакомец отбросил с лица капюшон, и я разглядел его глаза - серые, удивленные. В
позе, в его поведении чувствовалась наглость человека с автоматом в руках. Вот
только я не видела оружия. Иногда так себя ведут люди очень высокие, но худощавая
фигура полуночницы физически не впечатляла.
Я отбивалася от уличной шпаны, и знал их повадки - мелкие хищники, охота "стаей",
напускная грубость. Он был не из таких. И, черт меня побери, если я знал, кто он
такой+ или же что оно такое.
И вдруг меня осенило. Нет, это казалось совершенно невероятным, ведь вокруг спал
самый обычный город, жили самые обычные люди.
И все же, у меня не было другого объяснения, кроме этого - навеянного детскими
страхами. Передо мной был не человек. Удивительная плавность движений, шипящая
мягкость в окончаниях слов, похожая на иностранный акцент, но им не являющаяся.
Я опустил руку за пазуху.
Он прищурилася - догадалась. Поняла, почему я не смотрю ему в глаза с
подобострастием, почему не ожидаю его приказов, почему смею перечить ему.
Теперь я знал, кто он. Знание легко уничтожает чары - потому, что дает выбор.
Я нащупал старенький нательный крест и извлек его на свет. Сейчас не имело смысла,
сколько он стоит. Это либо поможет, либо нет. И если - нет, то, скорее всего, мне
уже ничто не поможет.
И тут вампир расхохотался.
- Ты серьёзно думаешь, что мы боимся креста? Что нас можно отпугнуть запахом
чеснока или серебром? - размашистым шагом он приблизилась ко мне и вырвал крестик
из руки. Ручейком скользнула на землю тоненькая, потемневшая от времени серебряная
цепочка. Вампир посмотрел на крест, швырнул презрительно на землю. Встала каблуком,
притопнула, повернулась против своей оси, втаптывая его в асфальт, будто подражая
кому-то. Это движение было для него чужим, украденными у кого-то, и он радовалась,
как ребёнок, самостоятельно делающий первые шаги. - Ты действительно думаешь, что
нас этим можно остановить?
- Нет. Просто мне захотелось тебя посмешить. Как будто бы я стоял бы здесь,
ожидая расправы как бессловесное животное, если бы знал, чем тебя можно отпугнуть!
Она наклонила голову на бок, разглядывая меня, как диковинное насекомое
- Ты странная. И уж никак не походишь на бессловесное животное.
- А что, это имеет какое-то значение?
Мужчина совсем не элегантно фыркнул, в глазах заплясали весёлые огоньки - я смешил
его. Я и мой страх, моё жалкое стремление выиграть у смерти ещё несколько минут
своими ответами, надежда отвлечь его, возможно, ударить первым или убежать. Его
смешили мои попытки спастись.
Столетия дарят своеобразное чувство юмора.
Выхода не было. И я ударил. Так, как много раз бил на тренировках, как десятки раз
видел в кино. Ступнею сбоку, целясь в голову, уйти в сторону, удар рукою, снова
ногой в грудь - на этот раз в прыжке, развернутся, упасть в зеркальное отображение
изначальной стойки.
Мужчина покачнулась, сквозь сжатые зубы вырвался яростный вскрик.
Я видел, как этот удар укладывал плохих парней гораздо более устрашающей комплекции,
а он устояла на ногах. Дальше тянуть было просто некуда - его ответный выпад я не
видел. Он не умел драться, бил неправильно, раскрытой ладонью, резко выбрасывая руку
вперед, но скорость была нечеловеческой.
В последний момент я ушёл в сторону, и бросился бежать.
За спиной раздались шаги. Он не спешил.
Завернула за угол дома и замерла. Сердце билось в горле пойманной птицей.
Ещё трое. Так же бедно и небрежно одетые, как и девушка. Волосы у всех нестриженые
- у кого по плечи, у кого чуть длиннее. То ли дань какой-то странной моде, то ли
полное безразличие к внешнему виду.
Брюнет, блондин и рыжий.
Вампиры тихо рассмеялись. Они медленно разделились, и двинулись мне наперерез, как
загонщики, увидевшие дичь.
Это я сегодня был объектом их охоты.
Шансы на спасение таяли с каждой секундою, но я решил попытать счастья ещё раз. И
побежал, проскользнув в узкий проход между двумя домами.
Когда они уже скрылись из виду, мне показалось, что спасенье близко.
И в этот момент темная тень спикировала с крыши близлежащего дома.
Через мгновенье я оказался зажатым в чьих-то объятьях. Я вырывалась до тех пор,
пока невидимка не усилил хватку, и я обвис в его руках.
- Успокоился? - поинтересовался мужской голос.
- Да. - Сдавленно ответил я.
- Ну и хорошо.
- Что вы со мной собираетесь сделать?
- Кто это мы?
- Так ты с ними не за одно?
- С кем? - невидимка отпустил меня, и я развернулась, чтобы видеть его лицо.
Молодой мужчина, темноволосый, сероглазый. Укутанный в дорогое зимнее пальто. Он
стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на меня.
- Вампиры. Четверо. Мужчина и трое парней. Напали, - меня колотила нервная дрожь,
говорить приходилось короткими фразами.
- Вампиры? Знаешь ли, у страха глаза велики+.
От злости ко мне почти вернулась способность здраво мыслить:
- Ты стоишь здесь, среди трущоб, в четыре часа утра, одетый в пальто, которое
стоит как небольшая машина, и говоришь мне, что мне могло показаться?! Что это все
было игрой моего воображения?
- Я же не удивился, когда увидел среди этих трущоб тебя. Или четыре часа утра -
это нормальное время для прогулки парня?
- Ты здесь не гулял! Ты прыгнул на меня со второго этажа!
Незнакомец вздохнул:
- С тобой всегда так нелегко?
- Только когда меня пытаются убить.
- Уже никто тебя не будет убивать. Успокойся.
- Не получается, - вместе с пронзительным порывом ветра ко мне вернулась
нервная дрожь - я затрясся и не смог остановиться. - Кто ты?
- Случайный прохожий.
- Ага, так я и поверила - случайный прохожий, случайно оказался здесь в такую
рань, случайно спрыгнул с крыши, когда я пробегал мимо, случайно не разбился. Не
многовато ли случайностей, а?
За спиной раздались шаги. Вампиры - они уже показались из-за гаражей.
Незнакомец внезапно притянул меня к себе. Шепнул на ухо:
- Задержи их, парень. Я вернусь. - Он вскинул руки, оттолкнулся от земли и
взмыл в ночное небо. Я уже устал удивляться. Если вампиры - реальны, то почему бы
людям не летать? Вот только, вряд ли он человек. Через мгновенье легкий шорох
оповестил меня о том, что он достиг крыши. - Молись. Иногда это помогает. -
Качнулась его тень, и он исчез.
Я остался стоять, спиною к стене. Сказано тянуть время - буду пытаться.
- Я хочу знать, чего вы от меня хотите. Крови?
Рыжеволосый подошёл, вгрызаясь каблуками в асфальтную крошку, провел длинными
ногтями по моей шее. Отступил назад.
Тихий шорох - его вампиры, как преданные собаки, медленно стали приближаться к нам.
- Ответь, Виктор, - это самый молодой из них, блондин, красивый, как
ангелочек.
Виктор обернулася, бросил безмолвный взгляд, и они замерли там, где стояли.
- Если бы была Охота ради крови, ты уже бы была мертва.
- Значит, кровь вам не нужна?
- Она нам нужна. Но не ты дашь нам её и не сегодня.
- А что? Мне нечего больше дать.
- Ты можешь стать одной из нас.
- Я не хочу становиться одной из вас.
- Почему? Ты не хочешь быть бессмертной? По вашим, человеческим меркам, разумеется?
Тысячелетия я тебе не гарантирую - но двести пятьдесят-триста лет - запросто.
Ты не хочешь иметь огромную власть над людьми? Над любыми? Ты не стремишься к
богатству, славе?
Я молча смотрел на вампира, стоявшего передо мною и живописавшего мне все прелести
жизни после смерти.
На мгновенье они промелькнули передо мной: возможность получить образование,
профессию, покупать красивые дорогие вещи.
Шелковые блузки, шубы из натурального меха. Косметика от Шанель, ювелирные
украшения, изготовленные под заказ.
А ещё - книги, сотни новых, пахнущих типографией книг в кожаных переплетах с медным
тиснением на корешках. И своя квартира в одном из старинных домов в центре города.
И цветы - охапки роз, белых, бордовых, кремовых.
И профессия. Я не хотел получать, не отдавая, я мечтал научиться чему-нибудь
полезному, хорошему.
Он предложил мне всё это, но я медлил с ответом. Нарастало ощущение, что это ошибка
- и это не мой путь. А я привык доверять своим ощущениям. Когда надеешься только
на себя, это не бывает лишним.
Возможно, когда отец начал пить, он думал, что бутылка утолит его боль, сделает его
сильнее, дальновиднее, умнее - и сделает нас счастливее. Он ошибся. А
расплачиваться приходится мне.
Может быть, когда моя сестра на моих глазах скатывалась к полуживотному
существованию, когда она начала курить, сначала сигареты, затем - травку, и спать с
кем попало, она ещё верила, что так можно найти рай.
Не знаю, нашла ли она его. И уже никогда не узнаю. Помню лишь, месяц назад её саму
нашли мертвой, валяющейся, как сломанную куклу в грязной подворотне. Она умерла
от передозировки наркотиков.
Она выбрала не тот путь к счастью, и оступилась, подобно сотням до неё.
А я не хотел следовать методу проб и ошибок.
Я не знал, в чем точно подвох, но чувствовал, что мне предлагают не всю правду. А
это иногда хуже лжи.
- Власть, богатство, слава? Где они? Почему тогда ты стоишь передо мной в этих
лохмотьях, вынужденная навсегда скрываться от людей и дневного света? Это все имеет
смысл, когда живешь одну жизнь, и знаешь, что смерть придет. Когда впереди вечность
- все становится безразлично, не так ли? Скука и сотни лет неизбывной тоски по
ушедшим и по утраченному+
Виктор вздрогнул. В пасмурно-серых глазах плескалась боль.
Кажется, у меня появился шанс. Просыпалась надежда, возможно, если отвлечь
его+отвлечь их+Господи, я же знал "Отче наш", я же ходила в церковь+
Это было давно, и я решил не верить в Бога, когда рухнул мой мир. Впервые за много
лет мне пришлось пожалеть о своем решении.
Я так и не смогл отречься от веры. Просто, я понял - раз Господь допустил такое,
ему не до меня. И нужно всегда выкарабкиваться самому, а не ждать помощи свыше - она
может и не прийти.
Ослабевший было страх вновь коснулся меня ледяной волной, ослепляя, обездвиживая+.
- Ты пропок, парень.
Говорить, говорить, только не молчать. Тянуть время+ Он ведь обещал вернуться, этот
полуночный незнакомец+ Я молился сердцу дать мне слова. Впервые я должен был
сказать то, что чувствовал и думал, и не бояться+ Впервые, потому что в
повседневной жизни правда никому не нужна, более того - за неё наказывают.
- Нет. Просто я всегда верил, что вы есть. Я даже искал вас, когда была поменьше.
Глупо, правда?
- Да, действительно глупо+ - он не торопилась нападать. Ему было не к чему
торопиться. И каждая секунда промедления давала мне ещё один шанс.
- Я думал, быть бессмертной - значит быть счастливой.
- Ты ошибался. Как и большинство из нас.
- Теперь я знаю это, Квиктор. Я немного повзрослел. Ровно настолько, чтобы не делить
мир на черное и белое.
Виктор смотрела на меня без улыбки. Я не стал ей объяснять, что имел в виду, она и
так поняла. Он не был человеком, но он былаумнее многих известных мне людей.
- И что же значит быть бессмертным, парень?
- Быть бессмертным значит, что у тебя будут сотни лет, чтобы чувствовать боль и
тонуть в печали. Чтобы сойти с ума от одиночества. И ничего больше.
Я молился, и сердце меня услышало: слова лились свободно, легко, уверенно:
- Страсть - ею пресыщаются. Честолюбие усмиряет сознание того, что противник заранее
обречен на поражение - он умрет. Друзья, даже самые верные, они предают в конечном
итоге - уходят навсегда, и в этом их невольное предательство. Восхищение сменяется
презрением. И остается скука, иногда такая сильная, что даже заглушает боль.
Вампир снова вздрогнул, колыхнулись живым пламенем её волосы.
- Ты мудра. Кто ты?
- Я? Я ребенок безумной эпохи. Мир компьютеров, космических кораблей, нищеты и войн.
Мир, где рая хотят достигнуть, превратив огонь душ в жар инквизиторских костров,
мир, где в Бога поверили, только убив его.
Этот мир пугает меня. Я даже не знаю, найду ли я в нем свое место, - я улыбнулся.
- Я не люблю людей, но я один из немногих, кто их жалеет. Они сами строят театр
абсурда, в котором вынуждены играть, и мне иногда кажется, что я смотрю на это со
стороны. Что мне чужды эти дети, верящие во власть денег, дети, играющие в футбол
хлебом и жгущие книги, что мне противна эта циничная, уставшая юность, утратившая
все идеалы и стремления. Что это не моя реальность. Правда, смешно?
- Ты заблудший ангел.
- Я не верю в рай. Я видел только ад - и то здесь, на Земле.
- Старые вампиры, по-настоящему старые, рассказывают легенду. Суть её такова. Каждый
год Бог посылает на землю своих слуг - серафимов. Это иномирные существа, способные
любить и прощать подобно Ему - этому они должны учить людей.
Но дорога тяжела, и не всем дано пройти путь. Бывает так, что ангел попадает на
землю, не осознав себя, забывая свою миссию, свою суть. Он не человек, и навсегда
остается в этом мире чужаком. Его шокирует жестокость и несправедливость. Он смог бы
бороться с ними, если бы не сбился с пути - но сегодня волей рока он бессилен.
- Ты думаешь, я - ангел?
- В прошлой жизни - да.
- Эта жизнь была очень давно, если вообще была когда-то. А сегодня я просто
человечишка, который не знает, зачем он живет, чего он хочет. Который слишком много
думает, чтобы быть счастливым.
Онаулыбнулась:
- Пойдем с нами, я покажу тебе наш дом. Прибежище проклятых, навсегда отлученных от
солнца.
- Я, может, и не знаю, чего хочу, но точно знаю - чего не хочу! Я думал, что ты
поняла - я не хочу быть одним из вас. Убей меня, но не лишай выбора. В конечном
итоге - выбор, это единственное, что у нас остается.
- Я не предлагаю тебе стать одной из нас. Ты слишком умён для этого. Я предлагаю
тебе побывать у нас в гостях. Ты будешь не первым человеком, который туда войдет,
но первым - который оттуда выйдет. Ты вернешься домой, когда захочешь. Я тебе
обещаю.
- И, возможно, выслушаешь мою историю. Если захочешь.- Это подошел блондин. - Ты был
права насчет скуки, парень. Знаешь, как тяжело жить несколько сотен лет и не иметь
возможности поделиться своим опытом? Своими воспоминаниями+ нам тоже есть что
рассказать и чему научить тебя, поверь+
Я так и не узнала, говорили ли они правду. Размытой тенью скользнул с крыши мой
спаситель, и вампиры отшатнулись.
- Назад. Стань за моей спиной, - он не обернулся, чтобы проверить, выполнил я его
приказание. Может быть, ему было безразлично. Но он вернулся за мной, и это главное.
Если задавать слишком много вопросов рано или поздно ты услышишь ответ, который тебе
не понравится. Нужно уметь быть благодарными за простые вещи, и не требовать от
людей объяснений.
- Опять ты! Чернокнижник, ты слишком часто попадаешься на моей дороге. -Виктор
не выглядел ни слишком удивленным, ни слишком испуганным.
- А, может, это вы попадаетесь на моей дороге?
- Колдун, не испытывай моего терпенья! Парень мой.
- Я так не думаю.
- Отдай нам его, и разойдемся мирно.
- Не выйдет.
- Ты ведь знаешь, что такое наша жажда. Твоя Сила тоже заимствованная, ты
знаешь, что такое отнимать её у кого-то! Что это такое, когда голова кружится, и ты
слабеешь с каждым мигом, пока не напьешься, пока кто-то не поделится с тобой своим
теплом, своей жизнью, своей силой+. - Он подходил все ближе и ближе, чернокнижник
медленно отступал к стене.
- Одалживать, а не отнимать. Я не краду силу, я беру её взаймы.
- Это софистика. Зачем ты здесь? Не для того же, для чего мы?
- Я пью сны, а не кровь. - Пожал плечами мой незнакомец. - Это никому не вредит.
Несколько кошмаров, тяжких, переходящих в бред+ разве кому-то будет хуже без них?
- Последний раз предлагаю - парень наш, и инцидент будет замят.
- Нет.
- Зря ты так, колдун. Мы могли бы быть полезны друг другу.
- Уже нет. Слишком поздно сегодня. Слишком поздно для вашего пиршества.
Чернокнижник поднял голову на небо, которое медленно светлело на горизонте. Та
неуловимая грань между ночью и днем, когда всё вокруг отливает перламутром.
Вампиры зашипели, утратив окончательно сходство с людьми. Мой полуночный незнакомец
нехорошо прищурился, медленным движением извлекая из нагрудного кармана странного
вида витой амулет на длинной цепочке, и попятился назад, оттесняя меня к стене. А
в следующее мгновение они бросились на колдуна. Все, кроме Виетора.
Виктор широко распахнутыми глазами глянул на светлую полосу, разливающуюся на
востоке, зрачки вампира превратились в тонкие вертикальные полосы. Отчаянный крик
ударил в спину нападавшим:
- Назад! Солнце идет!
Они были слишком ослеплены дракой, жаждой крови, ускользающей добычей, чтобы
услышать её. Неумелые бойцы, они лишь мешали друг другу, и колдуну ничего не стоило
защищаться от их ударов.
- Я ухожу, чернокнижник, эта победа за тобой. Отведи парня домой, и пусть
никогда больше не попадается мне на глаза. Ты ответишь мне за смерть ребят, если мы
встретимся ещё раз. - Вампир развернулся и с невероятной скоростью побежал в сторону
заброшенных домов. Его время таяло, уходило с каждой секундой.
Он уже скрылась в тени одного из зданий, когда на землю упали первые лучи солнца.
Колдун внезапно сгреб меня в охапку, обнял, заставляя уткнуться лицом в его пальто,
не разрешая мне смотреть.
С меня хватило моего слуха - дикий крик, полный нечеловеческой боли, прорезал
стремительно наступающее утро.
Впрочем, они и не были людьми.
А когда я обернулся, весь дрожа, отказываясь верить своим чувствам, на асфальте
виднелась лишь горки пепла, словно кто-то жег бумагу.
- Значит, это правда, что их убивает солнце?
- Правда. - Чернокнижник протянул мне руку. - Виктор солгал не в этом - ты не
смог бы стать одним из них. Это не переродившиеся люди, а отдельный биологический
вид. Наша генетика настолько же похожа, как у ежа и, например слона. Хм.+ Ну что ж,
пойдем, я провожу тебя домой.